Провал информационной безопасности Молдовы. Можно ли это исправить? | Nokta Live TEXT

В новом выпуске своей авторской передачи Михаил Сиркели рассуждает о том, почему создание общественного ТВ в Молдове на русском языке — это важный шаг в борьбе с российской пропагандой и почему аргументы «пусть учат государственный» не работают. Читайте текстовую версию программы Nokta Live.

О расколе в молдавском обществе

— Сегодня мы поговорим о проблеме информационной безопасности нашей страны. С одной стороны, «информационная безопасность» звучит довольно скучно, но, с другой стороны, инициатива создания общественного телеканала Moldova 3 на русском языке вызвала бурные обсуждения в социальных сетях, которые не утихают уже второй день (эфир состоялся в пятницу, 14 марта — прим. ред.). 

Как ни странно, но раскол произошел по той же линии, по которой он обычно и происходит в нашем обществе — по вопросу языка. Оно и понятно, ведь речь идет о создании общественного канала на русском языке. Унионистам и гражданам с сильной румынской идентичностью это показалось оскорбительным. С их точки зрения, не нужно создавать никаких каналов на русском, а нужно, чтобы русскоязычные изучали румынский — мол, у них и так слишком много привилегий. С другой стороны, русскоязычные впали в истерику, считая, что теперь появится «еще один инструмент пропаганды», но на русском языке. 

Давайте разбираться, нужен ли Республике Молдова такой общественный канал. Для того чтобы ответить на этот вопрос, нужно определить проблему, которую должно решить создание этого телевизионного канала. Проблема заключается в следующем. Молдавское общество, как все вы знаете и о чем я неоднократно говорил в своих монологах, расколото на две примерно одинаковые части — о чем свидетельствуют как опросы, так и результаты выборов.

Раскол проходит по следующим линиям:

• как называть государственный язык, румынским или молдавским;
• как относиться к историческим событиям прошлого — румынскому и советскому периодам.

Одни считают, что советский период был лучшим в нашей истории, а другие считают, что наилучшим был румынский период нашей истории, а советский, соответственно, наихудшим.

• Третья линия раскола — это вопрос отношения к нашему будущему.

Одни считают, что мы должны быть вместе с Россией, другая половина считает, что мы должны быть с Европой. Если говорить о политических предпочтениях, то одни не любят пророссийских политиков, другие ненавидят проевропейских. 

Речь идет не просто о плюрализме мнений. В этих вопросах мы имеем дело с очень глубоким расколом и практически двумя разными непримиримыми позициями как по вопросу языка и истории, так и по вопросу будущего нашей страны. Из-за этого формируются различные видения в отношении независимости нашей страны. Одна часть видит Республику Молдова независимым и суверенным государством, а другая часть ждет, когда территория Республики Молдова станет частью Российской империи, которую сейчас пытается восстановить Владимир Путин.

Этот же раскол отображается в политических дискурсах различных политиков и политических партий. Вы, например, никогда не услышите от пророссийских политиков в их политическом дискурсе таких слов как «независимость» и «суверенитет». Об этом чаще говорят проевропейские политики. Пророссийские политики всегда говорят о «нейтралитете» и представляют усилия по укреплению нашей безопасности как нечто опасное и ненужное.  

«Общественный канал на русском в нашей стране необходим»

— Как так случилось, что молдавское общество расколото на два параллельных мира? Я вижу проблему в следующем — с самого начала существования независимой Республики Молдова не было выработано трех важных политик, которые способствовали бы преодолению этого раскола, ну или не допустили бы его.

Речь идет о языковой политике, которая способствовала бы тому, что все в Молдове говорили бы на государственном румынском языке. Речь идет об образовательной политике, которая способствовала бы преподаванию единой истории в школах, а не двух совершенно противоположных ее интерпретаций. И в третьем случае речь идет об информационной политике, которая способствовала бы тому, что всем гражданам в этой стране доносится одинаковая информация и одинаковая ее интерпретация. 

Создание общественного канала на русском языке, с моей точки зрения, это шаг в направлении реализации информационной политики, которая будет способствовать обеспечению информационной безопасности Республики Молдова. Главный вопрос — почему об этом начали думать только сейчас и почему, например, в 2016 году вместо создания общественного телевизионного канала на русском языке был создан второй общественный канал на румынском языке — Moldova 2. Судя по всему, результаты референдума по вопросу европейской интеграции, башканских выборов в Гагаузии в 2023 году и выборов президента в 2024 году заставили государство задуматься о вопросах информационной безопасности. Во всяком случае, я очень на это надеюсь. С моей точки зрения, в стране, где более одной трети населения воспринимают информацию только на русском языке, потому что не понимают румынского, общественный телевизионный канал, вещающий на русском, просто необходим. 

Что на практике означает отсутствие общественного канала на русском языке в такой стране, как Республика Молдова? Как минимум одна треть населения не понимает, что говорит президент, премьер-министр или министры на пресс-конференциях, когда они говорят на румынском языке, по телевидению или по радио. Для того чтобы часть общества, потребляющая новости только на русском языке, поняла их слова, нужно, чтобы кто-то их перевел. А кто им переведет, если нет общественного канала, предоставляющего контент на русском?

Кто-то, конечно, может возразить и сказать, что практически все каналы, вещающие на румынском языке, имеют выпуски новостей и на русском. Но дело в том, что никто из потребителей медийного контента не смотрит тот или иной канал только ради новостей. Люди, в данном случае те, кто смотрит телевидение, а таких в РМ как минимум половина общества, смотрят тот или иной каналы в основном ради развлекательных передач или сериалов. И там же, между развлекательными передачами и сериалами смотрят новости. Русскоязычная аудитория Республики Молдова смотрит в основном российские телевизионные каналы, либо русскоязычные каналы РМ, за которыми в подавляющем большинстве случае стоит Кремль или молдавские олигархи. А в последние несколько лет у молдавских олигархов очень сильно интересы совпадают с интересами Кремля.

Как Кремль занял огромную нишу на молдавском ТВ

— Таким образом, русскоязычная аудитория, которая воспринимает новостной контент только на русском языке, формирует свое мнение о ситуации в стране, исходя из того, как это подают на российских или молдавских русскоязычных телевизионных каналах, связанных с Кремлем. Это непосредственно влияет на восприятие таких вопросов, как европейская интеграция, укрепление обороноспособности страны, реформа юстиции, разрешение приднестровского конфликта и т.д. Иными словами, в Молдове есть огромная часть населения, которая воспринимает эти вопросы так, как это удобно Кремлю, поскольку Кремль через российские каналы и через местные телевизионные каналы, которые он контролирует, формирует мнение у этой части населения — и это мнение никак не соответствует интересам Республики Молдова.

В таких условиях обеспечивать интересы РМ или даже ее безопасность практически невозможно. Потому что огромная часть населения будет воспринимать в штыки любые попытки молдавского государства по обеспечению своей независимости от Российской Федерации по той простой причине, что Российская Федерация формирует мнение у этой части населения. 

Можно сколько угодно обвинять этих людей в том, что они пророссийские, зашоренные, ватные и т.д., но мы же понимаем, что они попали под влияние российской пропаганды неспроста. Это произошло потому, что государство Республики Молдова не занималось их информированием, их информированием занимался Кремль. Более того, никто у нас не задумывался над тем, что эта ситуация небезопасна как для самих этих граждан, так и для Республики Молдова как государства. Российская Федерация все 34 года после развала Советского Союза использовала телевидение как инструмент ведения гибридной войны в отношении бывших советских республик. Но мало кто в Молдове видел в этом проблему.

Долгие годы молдавские политики видели в этом источник обогащения. Они создавали местные телеканалы, которые ретранслировали российское телевидение. Все помнят такие каналы, как «Первый в Молдове», «ТНТ Браво», TV7, «НТВ в Молдове», «РТР Молдова» и т.д. Владельцами этих каналов в разное время были то Плахотнюк, то Додон, то Шор. Не производя практически никакого собственного контента, кроме новостей и одного-двух политических ток-шоу, они зарабатывали миллионы. В масштабах России это были копейки, которые позволяли ей беспрепятственно вещать махровую пропаганду, направленную против Республики Молдова. И речь идет не только о новостях и программах Соловьева с Киселевым. Россия как пропаганду использовала в том числе сериалы, развлекательные ток-шоу типа «Пусть говорят», «Жить здорово» и те же «КВН» с «Камеди клабом».

Вот таким вот образом огромная часть молдавского общества попала в зависимость от российской пропаганды. И более того, молдавское государство через политиков, находящихся у власти в этой стране в различные периоды нашей истории этому не то что не препятствовало, но даже способствовало. 

Про кремлевские каналы и «свободный выбор»

— В румыноязычном сегменте молдавских СМИ сложилась немного иная ситуация.  С 2010 года стали появляться молдавские каналы, вещающие 24 часа в сутки на румынском языке и производящие конкурентоспособный и качественный контент. Но в румыноязычном сегменте были для этого условия. С одной стороны, в Молдове есть большая аудитория, нуждающаяся в румыноязычном контенте, которая не в полной мере удовлетворялась контентом из Румынии и нуждалась в местном, аутентичном.

А с другой стороны — Кремлю не удалось создать каналы на румынском языке, которые были бы такими же эффективными с точки зрения пропаганды. В русскоязычном сегменте в Республике Молдова сложно было создать независимое телевидение по типу Jurnal TV, PRO TV и др., потому что в русскоязычном информационном поле невозможно конкурировать с теми деньгами и ресурсами, которые вливает Россия, и там, где у Кремля есть 100 очков форы. 

Любая попытка ограничить российскую пропаганду воспринималась многими в штыки. Некоторые гагаузские политики любили повторять: «не надо ограничивать людей, пусть у людей будет выбор, а они уже сами решат, что смотреть». Я понимаю, если бы речь шла о каком-то свободном рынке, где ты можешь выбирать, что тебе покупать: китайский товар, американский, европейский или местный. Но даже в странах со свободной рыночной экономикой государство регулирует рыночные отношения, чтобы исключить нездоровую и нелояльную конкуренцию. А в случае с российским телевидением и российской пропагандой речь не идет и никогда не шла о свободных рыночных отношениях.

Вопрос телевидения для России никогда не был вопросом зарабатывания денег. Более того, для России это никогда не было вопросом телевидения, а исключительно вопросом пропаганды. Задача Кремля всегда была заполнить информационное пространство пропагандой и вытеснить из информационного пространства всех остальных — что они делают не только у себя, но пытаются реализовать и на постсоветском пространстве. И давайте не будем забывать, что в России нет независимого телевидения, все телевизионные каналы, радиостанции и даже интернет-издания контролируются Кремлем. Кремль вкладывает миллиарды в производство и распространение своей пропаганды.

Поэтому позволяя российским каналам вещать в Республике Молдова исходя из соображений свободной конкуренции, мы позволяем Кремлю уничтожать ту самую конкуренцию, что он успешно сделал в русскоязычном сегменте молдавских медиа. По сути, молдавское государство до недавнего времени позволяло российским СМИ уничтожать любую форму конкуренции, прежде всего в русскоязычном сегменте.

Про отсутствие языковой политики

— Невозможно конкурировать с российскими СМИ и российской пропагандой, используя только частную инициативу. Здесь нужна не только государственная политика, но и государственные инвестиции. Общественная телерадиокомпания «Телерадио-Молдова» — это тот инструмент, через который государство может инвестировать в обеспечение информационной безопасности. Невозможно обеспечить информационную безопасность страны, когда треть страны потребляет информационный контент только на русском языке, а у общественного вещателя нет полноценного 24-часового вещания на русском языке, доступного этому сегменту аудитории. Выпусков новостей на русском языке раз в день недостаточно, чтобы обеспечивать полноценное информирование этих людей.  

Кто-то может сказать: Михаил, пусть эти люди выучат румынский язык и смотрят Moldova 1, Jurnal TV, PRO ТV и ТV8. Я тоже выступаю за то, чтобы каждый гражданин Республики Молдова знал румынский язык. Но для этого в Молдове нужна была (и по-прежнему еще нужна) полноценная языковая политика. Для того, чтобы сегодня хотя бы 90% населения понимало румынский язык и говорило на нем, еще 30 лет назад нужно было внедрить мало-мальски адекватную языковую политику, которая способствовала бы распространению румынского языка во всех сферах жизнедеятельности во всех сообществах Республики Молдова.

«Как русскоязычным гражданам информироваться все это время?»

— Возьмем Гагаузию, которая, с моей точки зрения, является самым подходящим примером в этом вопросе. В Гагаузии, как вы знаете, более 90% не говорят на румынском языке и даже не понимают его. Для того чтобы лет через 20 ситуация изменилась хотя бы для 50% жителей Гагаузии, нужно уже сегодня сделать образование на румынском языке для всех учеников в автономии. Предлагаю заняться небольшим математическим упражнением. В Гагаузии 46 лицеев и гимназий. Из них только 2 лицея с румынским языком преподавания — и нет ни одного детского сада с румынским языком преподавания.

Для того чтобы покрыть всех учеников в Гагаузии образованием на румынском языке, нужно как минимум 30 учебных заведений, которые необходимо обеспечить преподавательским составом, способным предоставлять качественное образование на румынском. Каждую школу нужно обеспечить как минимум 50-ю преподавателями. При минимальных подсчетах — это 1500 преподавателей, способных преподавать на румынском языке. Кроме этого, нужно примерно столько же детских садов, которые бы готовили детей к школе с румынским языком преподавания. Это примерно 900 воспитателей и нянечек.

Способно ли прямо сейчас государство открыть минимум 30 школ и 30 детских садов с румынским языком преподавания в Гагаузии и обеспечить их таким количеством квалифицированных кадров? Это риторический вопрос, но ответ на него, мне кажется, очевиден. И речь идет не только о Гагаузии. Кроме Гагаузии есть и Тараклийский район, где аналогичная ситуация, Бессарабский район, Бельцы — и давайте не забывать про Кишинев, где до сих пор функционируют лицеи с русским языком преподавания. Даже если Республика Молдова начнет вкладывать в открытие и развитие гимназий и школ с румынским языком преподавания, это даст результат не сразу, а, может быть, через 10-20 лет. И как русскоязычным гражданам РМ информироваться все это время? Если мы не хотим для них создавать общественный канал на русском языке, то мы и дальше оставляем их на растерзание Соловьеву, Киселеву и Скабеевой. 

Мы также видим много рассуждений относительно того, что это может оказаться неэффективным. Согласен, есть такой риск. Однако сложно спорить с тем, что общественный телеканал Moldova 1 является наиболее популярным телевизионным каналом в Республике Молдова и пользуется наибольшим доверием среди телевизионных каналов. Во всяком случае, об этом свидетельствуют опросы общественного мнения.

Мы также слышим мнения о том, что государство поздно спохватилось и уже невозможно вырвать эту часть молдавского общества из лап российской пропаганды. Да, согласен, 34 года — это много, но лучше поздно, чем никогда. И если мы хотим бороться с российской пропагандой, то ей нужно что-то противопоставлять. Ничего не делать — это не вариант. 

nokta

Если вы нас читаете/смотрите и вам нравится наша работа, поддержите команду nokta. До 30 апреля вы можете направить 2% своего подоходного налога за 2024 год на развитие независимого СМИ в Гагаузии. Подробнее по ссылке.