(ФОТО) «Я никогда не чувствовал, что нарушить молчание так важно». Репортер о работе в осадном Мариуполе

«Русские охотились за нами. У них был список имен, включая наше, и они приближались к нам», — журналисты рассказывают об охоте на них в Мариуполе и о том, как им удалось рассказать всему миру, что действительно там происходит.

«Мы были единственными международными журналистами, оставшимися в украинском городе Мариуполе, и мы документировали осаду города российскими войсками в течение более двух недель. Мы вели репортаж внутри больницы, когда по коридорам начали рыскать боевики. Хирурги выдали нам белые халаты, чтобы мы носили их как камуфляж», — рассказал Мстислав Чернов в репортаже «20 дней в Мариуполе: команда, которая документировала агонию города».

Именно видеожурналист The Associated Press Мстислав Чернов и фотограф Евгений Малолетка сняли репортаж из обстрелянного роддома, кадры которого облетели весь мир, а Россия назвала их фейком. После этого украинские военные помогли журналистам покинуть город, заявив, что россияне ищут их, чтобы записать с ними опровержение кадров.

Война пришла в Мариуполь

«Мы въехали в Мариуполь в 3:30 утра. Через час началась война», — сказал Чернов.

Он сказал, что около четверти из 430 000 жителей Мариуполя покинули город в те первые дни, пока это было возможно.

«Но мало кто верил, что война приближается, и когда большинство поняло свою ошибку, было уже слишком поздно», — отметил он.

Журналист: «Я никогда не чувствовал, что нарушить молчание было так важно»

Чернов поделился, что одной бомбой за другой российские войска отключили электричество, воду, продовольствие и, наконец, что особенно важно, сотовую связь, радио и телевизионные вышки.

Журналист выделил две цели России, которая она преследовала, лишив город информации:

• Первая — это хаос. Люди не знают, что происходит, и паникуют.

«Сначала я не мог понять, почему Мариуполь так быстро развалился. Теперь я знаю, что это произошло из-за отсутствия связи».

• Безнаказанность — это вторая цель. Когда из города не поступает никакой информации, нет фотографий разрушенных зданий и умирающих детей, российские войска могут делать все, что захотят.

«Вот почему мы так рисковали (…) Я никогда, никогда не чувствовал, что нарушить молчание было так важно, — сказал Чернов. Смерти приходили быстро. 27 февраля мы наблюдали, как врач пытался спасти маленькую девочку, раненную шрапнелью. Она умерла».

Затем, по словам журналиста, погиб второй ребенок, затем третий. Он рассказал, что врачи умоляли снимать семьи, привозящие своих убитых и раненых детей. Машины скорой помощи перестали забирать раненых, потому что люди не могли вызвать их без сигнала, и они не могли перемещаться по разбомбленным улицам.

В городе оставалось одно место, где можно было получить устойчивую связь, — возле разграбленного продуктового магазина.

«Раз в день мы ездили туда и, скрючившись под лестницей, отправляли фотографии и видео в мир. Лестница не смогла бы нас защитить, но это было безопаснее, чем находиться под открытым небом», — отметил Чернов.

3 марта сигнал пропал. В поисках связи они передвигались по городу. Рядом с Черновым упал снаряд, а затем второй, и третий.

«Я спрятался за угол, чтобы укрыться. Мимо прошел подросток, катящий офисное кресло, нагруженное электроникой, с боков которого сыпались коробки. „Там были мои друзья, и снаряд попал в 10 метрах от нас“, — сказал он мне. — „Я понятия не имею, что с ними случилось“», — поделился видеожурналист.

По словам журналиста, жители спрашивали, когда закончится война, но ответа не было, и каждый день ждали украинскую армию, «но никто не приходил».

«К этому времени я стал свидетелем смертей в больнице, трупов на улицах, десятков тел, сброшенных в братскую могилу. Я видел так много смертей, что снимал, почти не воспринимая их», — поделился Чернов.

Украинский офицер помог отправить фото: «Это изменит ход войны»

«9 марта сдвоенные авиаудары разнесли в клочья пластик, которым были заклеены окна нашего фургона. Я увидел огненный шар всего за мгновение до того, как боль пронзила мое внутреннее ухо, кожу, лицо, — сообщил журналист. — Мы смотрели, как дым поднимается от родильного дома. Когда мы приехали, спасатели все еще вытаскивали из руин окровавленных беременных женщин».

Батареи почти разрядились и не было связи, чтобы отправить сделанные снимки. До наступления комендантского часа оставались считанные минуты. Офицер полиции подслушал разговор журналистов о том, как передать новость о взрыве в больнице.

«Это изменит ход войны», — сказал офицер и отвел их к источнику питания и подключению к Интернету.

Жители Мариуполя: «Пожалуйста, снимите меня, чтобы моя семья знала, что я жива»

«Мы вернулись в пустой подвал гостиницы с аквариумом, заполненным мертвыми золотыми рыбками. В своей изоляции мы ничего не знали о растущей российской кампании дезинформации, направленной на дискредитацию нашей работы», — сказал Чернов.

На тот момент посольство России в Лондоне опубликовало два твита, в которых назвало фотографии AP фальшивыми и утверждало, что беременная женщина — актриса. На заседании Совета Безопасности ООН российский посол держал в руках копии фотографий и повторял ложь о нападении на роддом.

Тем временем в Мариуполе на журналистов обрушился поток людей, спрашивающих последние новости с войны.

«Очень многие люди подходили ко мне и говорили: „Пожалуйста, снимите меня, чтобы моя семья за пределами города знала, что я жива“», — поделился журналист.

Выжившие женщины после авиаудара

11 марта редактор Associated Press попросила найти женщин, выживших после авиаудара по роддому, чтобы доказать их существование.

«Я понял, что кадры должны были быть достаточно мощными, чтобы спровоцировать реакцию российского правительства», — отметил журналист.

Женщин нашли в госпитале на линии фронта, некоторые из них были с младенцами, другие рожали. Одна женщина потеряла ребенка, а затем умерла сама.

Чернов рассказал, что поднялся на 7-й этаж больницы и наблюдал за тем, как танк за танком подкатывали к больничному комплексу, каждый из которых был обозначен буквой Z.

«Мы были окружены: Десятки врачей, сотни пациентов и мы», — поделился Чернов.

Чернов: «И стыд за то, что я уезжаю»

Несколько часов прошло в темноте под звуки взрывов снаружи, а затем пришли украинские солдаты.

«Это не было похоже на спасение. (…) Я чувствовал огромную благодарность солдатам, но в то же время оцепенение. И стыд за то, что я уезжаю», — пояснил Чернов.

В тот день из Мариуполя выехало около 30 000 человек. Журналист рассказал, что они пересекли 15 российских контрольно-пропускных пунктов.

«На каждом из них мать, сидящая в передней части нашей машины, неистово молилась, достаточно громко, чтобы мы слышали», — поведал журналист.

«Я понимал, что для того, чтобы добраться до города, украинской армии придется прорваться через такую большую территорию. А этого не должно было произойти, — подметил Чернов. — Когда мы подъехали к шестнадцатому блокпосту, мы услышали голоса. Украинские голоса. Я почувствовал непреодолимое облегчение. Мать, сидевшая в передней части машины, разрыдалась. Нас выпустили».

Чернов сообщил, что люди заваливают их сообщениями, чтобы узнать о судьбе близких, которых журналисты фотографировали и снимали.

«Они пишут нам отчаянно и задушевно, как будто мы не чужие, как будто мы можем им помочь», — поделился журналист Associated Press Мстислав Чернов.

Следите за событиями в Украине в текстовой трансляции nokta:
LIVE TEXT: Война в Украине. День двадцать шестой

nokta

Подписывайтесь на наш канал в Telegram, где мы публикуем самые важные новости дня, а также следите за нашими публикациями на YouTube, в Facebook, Одноклассниках, Instagram и TikTok.