«И выборы, и референдум — это некое предчувствие парламентских выборов» — Алексей Тулбуре

В эфире «Цены свободы» политический аналитик Алексей Тулбуре комментирует «яркий» старт кампании на президентских выборах и объясняет, почему, в свою очередь, кампания по референдуму ей в этом уступает. Об этом, а также о главных кандидатах и прогнозах — читайте в текстовой версии этого интервью.

«Будем опять заявлять, что „это последний бой“»

В эфире nokta политический аналитик Алексей Тулбуре комментирует старт избирательной кампании в Молдове.

— Очень яркие презентации, запуски кампаний, но это в традициях европейской политики. <…> Ты собираешь 300-400 человек и все это снимаешь, потом нарезаешь на фрагменты и запускаешь и в соцсетях, и по телевидению, и так далее. То есть само мероприятие может быть не настолько масштабным, но эффект последующий велик. И таковы были презентации или стартовые митинги действующего президента. Ну, понятно, первый был в Кишиневе, потом на юге, потом на севере, в Сороках. То есть, символически охватили всю страну. И вы увидите, что и в роликах предвыборных фрагменты из этих представлений будут показаны. Такое же представление было у Стояногло. Ну не такое же, но в общем тоже публичное мероприятие в сквере перед Кафедральным собором. Такое же представление оффлайн было у Ренато Усатого. Они все зарегистрированы как кандидаты на президентские выборы.

Я думаю, что это все происходит, потому что это часть политических технологий. Прямого воздействия само мероприятие на избирателей не имеет, но последующее тиражирование фрагментов из этих мероприятий, конечно, будет влиять на настроение, будет влиять на избирателей соответствующим образом. Поэтому, кто себе мог позволить, позволил, кто нет, просто объявил о начале. Надо будет внимательно следить за отчетами финансовыми. <…> Сколько это все стоило и отчитались ли партии или кандидаты за эти затраты, или опять «нам тут ничего не стоило, люди добровольно пришли» и так далее.

<…> Характерная черта вот этой предвыборной кампании та, что у нас, кроме PAS и Майи Санду, нет другой проевропейской силы, нет другого проевропейского кандидата, который имел бы достаточный политический вес, чтобы претендовать на одно из лидирующих мест. Вот из таких хрестоматийных, скажем так, проевропейцев, мы видим Цыку, Ульяновского, Нэстасе. Но [в лучшем случае] они наберут там 2-3 процента вместе. Ну 3,5%. Люди сейчас не в самой лучшей политической форме. Я не исключаю, что, может быть, для кого-то из них впереди открываются какие-то политические перспективы на других выборах, но сейчас эти люди на многое претендовать не могут.

Чем это плохо? Это плохо тем, что мы будем опять, как всегда, на молдавских выборах, неважно каких: президентских, парламентских, — следить за исходом, держать кулаки и заявлять, что «сегодня или никогда», «это последний бой», «это экзистенциальный выбор», и так далее. Потому что, если побеждает не европейский кандидат, или не Майя Санду, давайте так будем говорить, на этих выборах, то начинается период политической невнятности. То есть я не настаиваю на том, что мы сразу, так сказать, присягнем Кремлю и так далее, но начинается период определенной невнятности, которой мы, в общем, жили очень много лет. Туда-сюда, третий путь, четвертый путь, там еще какой-то путь непонятный. Вот мы рискуем опять вернуться в это прошлое, где не было развития, была идеологическая невнятность и было очень много воровства.

Что касается других, то второе-третье место — это, очевидно, Стояногло и Усатый. Если будет второй тур, то кто-то из них пройдет во второй тур и будем смотреть, как будут развиваться события.

Про двойную интригу

Тулбуре рассуждает, есть ли интрига в грядущих выборах.

— Интрига тут двухголовая. С одной стороны, у нас бесполномочный президент и, казалось бы, ну нет полномочий — значит, особого значения для развития политического это не имеет. Но у нас, как обычно, специфика. Вот у нас всегда есть какая-то специфика. От правящей партии участвует в выборах ее реальный лидер. Майя Санду — реальный политический лидер PAS, там нет больше никого. Премьер — не политик, он такой управленец, он сам подчеркивает это, и это деформация политической системы, потому что в парламентской демократии главная политическая фигура страны — это премьер. Лидер правящей партии становится премьером. У нас, видите, как-то по-другому все это организовалось.

Если Майя Санду побеждает, естественно, это повышает шансы PAS на парламентских выборах. Это гарантия того, что в последующий год у нас никаких резких поворотов в развитии, в европейском курсе страны не будет. Если Майя Санду проигрывает, мы уже об этом говорили, что там наступает. Вторая интрига — это <…> результаты референдума. <…> Это тоже очень важно, а может быть, даже и важнее, чем исход выборов, хотя сложно тут взвесить, что там важнее, а что менее важно. Если референдум состоится и люди ответят «да» — это одна ситуация. Это четкая, определенная, жирная точка в бесконечных разговорах и спорах о том, поддерживает ли народ курс на европейскую интеграцию или не поддерживает.

Хотя, с моей точки зрения, мы ответили на этот вопрос еще на выборах 2020 и 2021 года. И опросы показывают, что большинство поддерживает. Тем не менее, если референдум состоится, это будет огромное подспорье и процессу евроинтеграции, и проевропейским политическим силам в Молдове. Это будет поддержка их усилий. Если референдум проваливается — это аргумент для оппонентов европейской интеграции, которые будут говорить: «вот видите, мы говорили, правительство тянет Молдову туда, куда люди не хотят, вот и референдум это подтвердил». Поэтому вот интриги две, которые я описал. Двухголовая такая интрига, скажем, двойная.

«За три года у нас ничего не выросло до более-менее серьезного уровня»

— В общем, и выборы и референдум — это некое предчувствие, преддверие парламентских выборов. <…> Политическое значение исхода референдума и президентских выборов будет иметь огромное влияние на результаты выборов парламентских, потому что в результате парламентских выборов мы формируем правительство. И вот интрига следующих выборов — не просто какая будет коалиция, потому что по всей вероятности будет коалиция, я не думаю, что одной партии удастся взять большинство, — а будет ли участвовать PAS в этой коалиции. Есть разные варианты исхода. Если PAS будут участвовать — это некая гарантия того, что мы продолжим выполнять ту работу и идти тем курсом, которым идем.

Это не значит, что не будет улучшения в управлении страной, в экономике, и так далее. Это значит, что мы продолжаем переговоры о вступлении в Европейский союз, продолжаем сотрудничество, получаем помощь, сами участвуем в каких-то процессах, потому что действительно Молдова в последние годы стала поставлять безопасность, а не только потреблять. Мы такой хаб транспортный между Европой, Украиной и так далее.

Другой проевропейской партии канонической, к которой нет вопроса, проевропейская она или нет, не будет в парламенте, вот поверьте моим словам. Дай бог, чтобы я оказался не прав, но мои прогнозы таковы. <…> Я не хочу их демобилизовывать, не хочу как-то смущать этих людей. Но блок выдвижения Цыку, Împreună, с моей точки зрения, подорвал определенные свои шансы на хорошее политическое будущее.

За три года с момента последних парламентских выборов у нас ничего не выросло до более-менее серьезного уровня. За последние годы, я боюсь, что в этой части политического спектра ничего не вырастет. Кроме PAS, все, что зайдет в будущий парламент, будет либо доктринально невнятно, либо, очевидно, про-кремлевски настроено. Поэтому вот в этом во всем надо выбрать оптимальный вариант коалиции.

Тулбуре допускает, что партия PAS организует коалицию с любой из партий, кроме шоровских.

— Когда меня спрашивают: «а как вы допускаете такое, как можно?» — это простые расчеты. Ты делаешь коалицию с теми, кто в парламенте. Ты не можешь делать коалицию с внепарламентскими партиями. А в парламент у нас попадают PAS, социалисты, ну и там дальше кто? Мы исходим из опросов, но мы же видим, что тренд этот долгосрочный, мы эту картину наблюдаем на протяжении довольно длительного периода времени, она не меняется.

Про попытки Шора разрушить партию социалистов

Алексей Тулбуре рассуждает об истории противостояния Илана Шора и партии социалистов.

— Не произошло разрушение партии социалистов, к которому стремился Шор, вы же помните массовые выкупы этих депутатов, мэров, каких-то лидеров региональных. Это была скупка социалистов, перетягивание на свою сторону. Я думаю, что тут очень серьезную роль сыграло молдавское государство, которое запретило партию «ШОР», которое чрезвычайными мерами защитила демократию. Когда я говорю защитила демократию, я имею ввиду запрет участия в местных выборах партии «Шанс». Я это так называю, потому что так и есть.

Вот эти все люди, начиная с партии «Шор», «Шанс», «Возрождение», «Альтернатива для Молдовы», кто там еще есть, — это всё ничего общего с демократией, ничего общего с нормальным развитием страны не имеет. Это группировки такого штурмового характера, которые должны через прямой подкуп избирателей, лидеров общественного мнения захватывать власть. Так, как это произошло в Гагаузии. Это захват власти. Они собирались это сделать на местных выборах, они, естественно, будут это делать и на выборах парламентских. Они будут захватывать депутатские места. Государство должно защититься от этих попыток. Поэтому я говорю, я не знаю, кто там еще вступит в этот парламент, но очевидно, что вот эти проевропейские партии не поднимутся до порога прохождения. Это мой прогноз, к сожалению.

«Политическое значение референдума огромное»

Кроме того, аналитик дает оценку кампании по еврореферендуму.

— Почему нет вот этой вибрирующей кампании, живой, которая накрыла бы всех, все бы почувствовали это, все бы в этом участвовали? Потому что эта кампания не была подготовлена. <…> Объявление о референдуме появилось как гром среди ясного неба, потом начались какие-то консультации после того, как решение было принято. Большинство политических партий, в том числе проевропейских, на изначальном этапе выступили с критикой этого решения. Понятно, этот период преодолен, сейчас надо референдум поддержать для того, чтобы получить хороший результат — политическое значение референдума огромное.

nokta