От Сибири к "справедливости": тернистый путь депортированных граждан Чадыр-Лунги
В этом году исполняется не только 70 лет начала операции «Юг» - массовой депортации населения из Бессарабии, но и ровно 20 лет принятия местного закона «О внесении изменений и дополнений в Закон «О правовом регулировании земельных отношений». Именно благодаря этому законодательному акту регионального масштаба в каждом из трех районов Гагаузии началось первоначально стихийное формирование сообщества депортированных в Сибирь граждан, связанных единой трагедией, идентичностью и целью – признанием совершенных коммунистических режимом преступлений в отношении семей, подвергшихся политическим репрессиям.
В поисках справедливости:
история одного местного закона
история одного местного закона
Местный закон «О внесении изменений и дополнений в Закон «О правовом регулировании земельных отношений», промульгированный тогдашним башканом Гагаузии Георгием Табунщиком, впервые на уровне автономии выделил в определенную категорию «лиц, подвергшихся политическим репрессиям и впоследствии реабилитированным», а также законодательно закрепил передачу в частную собственность данной категории лиц «земли сельскохозяйственного назначения, зарезервированной для нужд социального развития населенных пунктов».
Несмотря на то, что Закон был подписан 12 марта 1999 года, а в примэрии города Чадыр-Лунга он был зарегистрирован 23 марта того же года, репрессированным, выстрадавшим муки ссылки гражданам этого города потребовалось три года борьбы с бюрократической системой и её представителями для того, что бы закон был исполнен.
Большинство из репрессированных активистов составляли люди старшего возраста, на начало 2000-х гг. многие из них были пенсионерами, а все они в 1941 и 1949 гг. были детьми, в памяти и сознании которых навсегда впечатались ужасные картины их детства: товарные вагоны, куда как скот загоняли людей, где в смраде, холоде и грязи, лишенные пищи и воды, тысячи напуганных неизвестностью семей были депортированы в самые отдаленные области страны Советов.
Детство и юность эти опозоренные системой безвинные люди с клеймом "враги народа" провели между бараками, землянками, работой и комендатурой. Они хоронили умерших от холода и голода близких, собственных бабушек и дедушек, братьев и сестер, помогали родителям, работавшим порой сутки напролет.
Несмотря на то, что Закон был подписан 12 марта 1999 года, а в примэрии города Чадыр-Лунга он был зарегистрирован 23 марта того же года, репрессированным, выстрадавшим муки ссылки гражданам этого города потребовалось три года борьбы с бюрократической системой и её представителями для того, что бы закон был исполнен.
Большинство из репрессированных активистов составляли люди старшего возраста, на начало 2000-х гг. многие из них были пенсионерами, а все они в 1941 и 1949 гг. были детьми, в памяти и сознании которых навсегда впечатались ужасные картины их детства: товарные вагоны, куда как скот загоняли людей, где в смраде, холоде и грязи, лишенные пищи и воды, тысячи напуганных неизвестностью семей были депортированы в самые отдаленные области страны Советов.
Детство и юность эти опозоренные системой безвинные люди с клеймом "враги народа" провели между бараками, землянками, работой и комендатурой. Они хоронили умерших от холода и голода близких, собственных бабушек и дедушек, братьев и сестер, помогали родителям, работавшим порой сутки напролет.
Депортации 6 июля 1949 г. и жизнь в Сибири вспоминает Мария Кулева (1936 г.р.), высланная вместе с семьей из Чадыр-Лунги в Бурят-Монгольскую АССР
Иван Кожекарь вспоминает страдания своей матери, депортированной из Чадыр-Лунги в Сибирь с пятью детьми, в то время как отца, труженика и чобана, по печально известной 58 сталинской статье «О контрреволюционной деятельности», посадили в тюрьму на 28 лет: «Мама, Матрена Ивановна, была ростом не более 150 сантиметров, а весила 39 килограмм. В Сибири она работала круглые сутки: днем подменной дояркой, а ночью сторожем. Все восемь лет она проработала без единого выходного дня. Однажды тетя Неда, главная среди доярок, пошла проверить корову, которую мама только что выдоила. И моя тихая мама начала так кричать на неё: «У меня было всё, и коровы были самые лучшие и ухоженные, чем у вас здесь. И лошади были, и волы были». Кричала мама на гагаузском, за те восемь лет русского она так и не выучила».
На фото Матрена Ивановна Кожекарь с сыновьями Андреем (1932 г.р.), Иваном (1940 г.р.), Николаем (1942 г.р.),
Георгием (1944 г.р.) и дочерью Еленой (1948 г.р.), Сибирь
Фото: из архива И. Кожекарь
Георгием (1944 г.р.) и дочерью Еленой (1948 г.р.), Сибирь
Фото: из архива И. Кожекарь
По мнению Михаила Гагауза, председателя общественной правозащитной организации «Доорлук», что в переводе с гагаузского языка означает «Справедливость», об этом законе Чадыр-Лунгский городской совет решил благополучно забыть, и спрятал его «под сукно». Когда Михаил Гагауз узнал о том, что иная категория - ветераны Афганской войны - добились получения земельных участков, он и другие репрессированные города прибегли к скоординированным, последовательным и решительным действиям: писали обращения, приходили на заседания городского совета, даже обходили дома советников, которые высказывались против исполнения данного закона.
Только 12 марта 2002 года Городской совет Чадыр-Лунги принял решение о передачи земли сельскохозяйственного назначения в собственность лицам подвергшимся политическим репрессиям и впоследствии реабилитированным, а также родившимся в высылке лицам (площадью 0,5 гектара на семью). Спустя год доля земли была увеличена до 1 гектара на семью. Депортированным лицам, в семье которых один из членов ранее получил долю земли (например, от колхоза), в выделении одного гектара было отказано.
Конечно, данные земельные наделы не представляли собой равноценной «компенсации» отнятой у депортированных семей в результате коллективизации земли. Однако они были скромным признанием со стороны новой демократической власти самого существования данной уязвимой категории граждан, объединенных несправедливостью совершенных коммунистическим режимом преступлений.
Только 12 марта 2002 года Городской совет Чадыр-Лунги принял решение о передачи земли сельскохозяйственного назначения в собственность лицам подвергшимся политическим репрессиям и впоследствии реабилитированным, а также родившимся в высылке лицам (площадью 0,5 гектара на семью). Спустя год доля земли была увеличена до 1 гектара на семью. Депортированным лицам, в семье которых один из членов ранее получил долю земли (например, от колхоза), в выделении одного гектара было отказано.
Конечно, данные земельные наделы не представляли собой равноценной «компенсации» отнятой у депортированных семей в результате коллективизации земли. Однако они были скромным признанием со стороны новой демократической власти самого существования данной уязвимой категории граждан, объединенных несправедливостью совершенных коммунистическим режимом преступлений.
Любовь Курудимова (Мераджи), родившаяся в пути следования товарного вагона с депортированными в 1949 году, вместе с матерью, Сибирь
Фото: из архива семьи Мераджи (с. Бешгиоз)
Фото: из архива семьи Мераджи (с. Бешгиоз)
Парадоксальным неоспоримым фактом стало то, что местный закон «О внесении изменений и дополнений в Закон «О правовом регулировании земельных отношений» промульгировал в качестве башкана Гагаузии Георгий Табунщик, который с 1976 по 1990 год был членом ЦК Коммунистической партии Молдавии.
"Память не закопать": сообщество репрессированных Чадыр-Лунги
Так называемый «земельный» вопрос дал толчок формированию в Чадыр-Лунге сообщества депортированных граждан, что нашло свое институциональное выражение в создании общественной правозащитной организации (ОПО) «Доорлук».
Инициативная группа (Михаил Гагауз, Владимир Капанжи, Сергей Новачлы, Андрей Маринов, Светлана Капанжи, Дмитрий Караяни) заранее разместила в районной газете «Знамя» объявление об организации всеобщего учредительного собрания, которое состоялось 13 июня 2002 года, в годовщину июньской депортации 1941 года.
Инициативная группа (Михаил Гагауз, Владимир Капанжи, Сергей Новачлы, Андрей Маринов, Светлана Капанжи, Дмитрий Караяни) заранее разместила в районной газете «Знамя» объявление об организации всеобщего учредительного собрания, которое состоялось 13 июня 2002 года, в годовщину июньской депортации 1941 года.
По воспоминаниям очевидцев, изначально в зале, где собрались более 70 человек, стояла неловкая тишина, большинство людей были незнакомы друг с другом. Даже, будучи знакомыми, они почти никогда не обсуждали тему репрессий.
И потом, спустя некоторое время, помещение охватил гул: люди, десятилетиями молчавшие о своих страданиях в лесах Сибири и казахских степях, стали вспоминать, расспрашивать и находить, тех, кто был выслан в соседние области и населенные пункты, наконец, смогли поделиться своим горем с теми, кто мог их понять, кто прошел тот же путь, ту же «дорогу скорби и унижений».
И потом, спустя некоторое время, помещение охватил гул: люди, десятилетиями молчавшие о своих страданиях в лесах Сибири и казахских степях, стали вспоминать, расспрашивать и находить, тех, кто был выслан в соседние области и населенные пункты, наконец, смогли поделиться своим горем с теми, кто мог их понять, кто прошел тот же путь, ту же «дорогу скорби и унижений».
Учредительное собрание общественной правозащитной организации "Доорлук"/"Справедливость", 13 июня 2002 года
Фото: из архива ОПО "Доорлук"
Фото: из архива ОПО "Доорлук"
В память о своей трагедии, обо всех погибших и пострадавших во времена политических репрессий 1940-1950 гг., в назидание действующей власти и потомкам, депортированные граждане Чадыр-Лунги приняли решение воздвигнуть Памятник жертвам политических репрессий.
Первоначально на месте установки памятника был заложен камень, само место расположения памятника символично – он находится между примэрией (бывшим зданием райкома партии) и церковью, напротив администрации района.
В установлении камня и памятника в Чадыр-Лунге, сборе средств приняли участие все члены сообщества репрессированных. Как вспоминает один из них, Сергей Новачлы: «У нас была идея, и мы были одержимы ей. Каждый вечер созванивались».
Первоначально на месте установки памятника был заложен камень, само место расположения памятника символично – он находится между примэрией (бывшим зданием райкома партии) и церковью, напротив администрации района.
В установлении камня и памятника в Чадыр-Лунге, сборе средств приняли участие все члены сообщества репрессированных. Как вспоминает один из них, Сергей Новачлы: «У нас была идея, и мы были одержимы ей. Каждый вечер созванивались».
Воспоминания Сергей Новачлы (1953 г. р.), члена Совета ОПО "Доорлук",
родившегося в семье репрессированных
в Курганскую область, Каргапольский район, с. Сухановка
Фото: семья Новачлы в Сибири, из архива С. Новачлы
родившегося в семье репрессированных
в Курганскую область, Каргапольский район, с. Сухановка
Фото: семья Новачлы в Сибири, из архива С. Новачлы
Оскверненная площадка перед памятным камнем жертвам политических репрессий вскоре после его установления в 2003 г.
Открытие памятника жертвам политических репрессий, г. Чадыр-Лунга, 6 июля 2006 г.
Депортированная в Сибирь Стефанида Баркарь с внуком Александром у памятника жертвам политических репрессий, 13 июня 2008 г.
Памятник в Чадыр-Лунге по проекту Михаила Гагауза воздвигнут в 2006 году, за 7 лет до того, как перед вокзалом Кишинева был установлен «Поезд боли» - памятник жертвам сталинских репрессий.
В композицию памятника в Чадыр-Лунге также включены страшные символы репрессий и депортаций 1940-1950 гг. в Бессарабии - колючая проволока, железная дорога, рельсы и шпалы.
Та самая дорога, по которой увозили в ссылку, шахты и на расстрел лучшую, образованную, трудолюбивую часть населения нашего края.
В композицию памятника в Чадыр-Лунге также включены страшные символы репрессий и депортаций 1940-1950 гг. в Бессарабии - колючая проволока, железная дорога, рельсы и шпалы.
Та самая дорога, по которой увозили в ссылку, шахты и на расстрел лучшую, образованную, трудолюбивую часть населения нашего края.
«Капитан, который надзирал за высланными лицами в нашей деревне, имел обыкновение приговаривать: «До чего же живучий народ это кулачье. Пока не прибьешь – не сдохнут».
Иван Кожекарь
депортированный в Сибирь
Вот уже который год, 6 июля, в день национального траура в Молдове, оставшиеся в живых репрессированные Чадыр-Лунги, их близкие, дети и внуки приходят почтить память убитых, навеки оставшихся в ссылке и не вернувшихся домой родных.
У каждого своя боль, свой крест, свои воспоминания и бесценная возможность помянуть жертв коммунистического режима и беспощадной системы в кругу тех, кто может эту боль понять, с кем можно, пусть ненадолго, но разделить эту ношу, которую каждый из тех детей, зажатых в душные вагоны, родившихся в землянках и юртах, носит в себе всю жизнь.
У каждого своя боль, свой крест, свои воспоминания и бесценная возможность помянуть жертв коммунистического режима и беспощадной системы в кругу тех, кто может эту боль понять, с кем можно, пусть ненадолго, но разделить эту ношу, которую каждый из тех детей, зажатых в душные вагоны, родившихся в землянках и юртах, носит в себе всю жизнь.
И, конечно, с каждым годом их приходит все меньше. Эти люди умирают.
А те, кто еще жив, уже и не надеются на справедливость. Возврат имущества занимает годы судебных тяжб, немногие имеют силы бороться за свое, незаконно отнятое наследство с всё такой же неповоротливой государственной машиной.
А те, кто еще жив, уже и не надеются на справедливость. Возврат имущества занимает годы судебных тяжб, немногие имеют силы бороться за свое, незаконно отнятое наследство с всё такой же неповоротливой государственной машиной.
«Вот, как в Прибалтике отлично сделали: вернули и дома собственникам, и землю собственникам, и имущество, которое было. Всё отдали собственникам».
Михаил Гагауз
депортированный в Сибирь, председатель ОПО "Доорлук"
Однако живут депортированные чадыр-лунгцы сегодня, в первую очередь, желанием оставить память потомкам о той трагедии, которую им довелось пережить.
В этом году, в ряде учебных заведений мун. Чадыр-Лунга к годовщине депортаций 1949 года Общественной правозащитной организацией "Доорлук" были проведены уроки памяти с участием непосредственных очевидцев страшных событий высылки в Сибирь, тех, кто нашел в себе силы жить дальше, реализоваться в профессиональном плане, создать семью, остаться честными, достойными, несломленными людьми.
На встрече с учащимися Чадыр-Лунгского профессионального училища один из депортированных Дмитрий Стамов, высланный в 1949 году 13-летним ребенком, сказал нынешнему молодому поколению: «…Я зла не помню, потому что я все простил, но я ничего не забыл».
В этом году, в ряде учебных заведений мун. Чадыр-Лунга к годовщине депортаций 1949 года Общественной правозащитной организацией "Доорлук" были проведены уроки памяти с участием непосредственных очевидцев страшных событий высылки в Сибирь, тех, кто нашел в себе силы жить дальше, реализоваться в профессиональном плане, создать семью, остаться честными, достойными, несломленными людьми.
На встрече с учащимися Чадыр-Лунгского профессионального училища один из депортированных Дмитрий Стамов, высланный в 1949 году 13-летним ребенком, сказал нынешнему молодому поколению: «…Я зла не помню, потому что я все простил, но я ничего не забыл».
Алина Михалкина
Текст, фото, видео, оформление
Фото: из архива ОПО "Доорлук"
Текст, фото, видео, оформление
Фото: из архива ОПО "Доорлук"