Румынский период спас гагаузов от советского террорa | Nokta History TEXT

В эфире nokta историк Октавиан Цыку рассказывает о жизни гагаузов в период между Первой и Второй мировой войнами, о провалившейся попытке большевистских мятежей в румынской Бессарабии, о расцвете гагаузского народа и о том, откуда взялась румынофобия. Перед вами — текстовая версия передачи с сокращениями.

«Культурное и национальное возрождение гагаузов произошло именно в румынский период»

На наш ютуб-канал вернулась рубрика Nokta History, посвященная истории гагаузов. В новом, диалоговом формате ведущий Михаил Сиркели ведет беседы с людьми, которые посвятили много времени и своего профессионального труда изучению истории края.

В этом выпуске историк, профессор Молдавского государственного университета Октавиан Цыку рассказывает о румынском периоде нашей страны, который традиционно демонизируется гагаузами и вокруг которого витает очень много мифов, а румынизация Молдовы до сих пор является одной из главных страшилок, которыми пользуется прокремлевская пропаганда. Парадокс заключается в том, что именно «при румынах» был золотой век интеллектуального подъема гагаузского сообщества.

— Парадоксально то, что гагаузы впервые попали под румынскую администрацию не после 1918 г., это было ещё в 1859 году, после Крымской войны. Если рассматривать карту, то видно, что определённые гагаузские поселения находились под румынским правлением. И на самом деле культурное и национальное возрождение гагаузов произошло именно в румынский период, который обычно гагаузы чернят.

Конечно, с одной стороны, есть определённые моменты исторической правды относительно этой румынофобии. Но обычно румынофобия, чтоб вы знали, относится не только к гагаузам. Есть определённая часть молдавского общества, которая [также ей подвержена]. Потому что это был инструмент для создания отдельной идентичности как молдаван, так и гагаузов. Если говорить коротко, то как гагаузы являются частью большого тюркского блока, так и молдаване являются частью румынского народа. В советское и в российское время они построены были против этой идентичности. Особенно Советский Союз построил гагаузский язык, так же как и молдавский язык, в противовес естественным формам этих языков — [то есть турецкого и румынского].

Эту оговорку мы сделали для того, чтобы понять, что произошло после 1918 года и как это отразилось на истории гагаузов. Довольно-таки интересный период, о котором не только мало знают, но который и неправильно интерпретируют. Есть очень много историков, которые работали для того, чтобы просто переделать эту историю — особенно пропаганда, конечно, и советский режим. Они были настроены на то, чтобы, во-первых, стереть все, что было связано с румынским периодом, а во-вторых, чтобы создать другую реальность. И вот конструкцией, как говорят историки, этой реальности занимались более 50 лет в советское время.

«Это самая короткая республика в мировой истории»

Цыку развеивает мифы о том, как Бессарабия входила в состав Румынии — в частности, самый главный из них, о насильственном присоединении.

— Очевидно, что после падения царского режима произошла либерализация, и в контексте этой либерализации румыны Бессарабии создали первую политическую партию — Национальная молдавская партия. Она строила себя как унионистская, но в отличие от наших унионистов, они никогда открыто не говорили об объединении. И одним из пунктов этой партии было создание парламента и автономии Бессарабии в составе Российской империи. Был создан Сфатул Цэрий — это был первый парламент в истории Республики Молдова — в ноябре 1917. Туда, кстати, входили три гагауза или, по крайней мере, представители болгарско-гагаузского меньшинства: это Михаил Стоянов, Думитру Топчу из Томая и Георгий Кара. И эти депутаты представляли интересы болгарско-гагаузского [сообщества].

<…> Но, что очень важно, Сфатул Цэрий был первым не избранным, а назначенным парламентом по критериям выбора. То есть политические партии, меньшинства, лиги, профсоюзы, в том числе, учителя и священники, — выдвигали своих представителей в этот парламент. Выборов не могло быть, была война. [Этот орган] был утвержден Временным правительством, и Ион Инкулец как председатель являлся представителем Петрограда в Кишинёве, поэтому его избрали президентом.

После большевистской революции была провозглашена Молдавская Демократическая Республика. Вскоре эта республика провозгласила себя независимой — 24 января 1918 г. Это самая короткая республика не только в нашей, но и в мировой истории — она продержалась 61 день. Что произошло? Просто из-за того, что произошла революция, рухнул румынский фронт, где румынские войска вместе с российскими держали натиск немцев, австрийцев, венгров, болгар и турок. Бессарабия стала центром борьбы между большевиками и российской армией, которая осталась верна Временному правительству, и в этой борьбе появилась перспектива того, что [не только Бессарабия, но и Румыния] могли стать первыми советскими республиками.

<…> Нужно было обезопасить Бессарабию для фронта, и [указ] о вхождении румынских войск в Бессарабию был подписан Щербачёвым — русским генералом, который впоследствии встал на сторону Временного правительства, на сторону имперской России.

Приглашение румынской армии было сделано в декабре Молдавской Демократической Республикой, <…> и в январе 1918 года румыны вошли [на территорию республики].  Чтобы не позволить, во-первых, установить коммунистическую власть в Кишинёве — это бы означало провал румынского (или российского, скажем так, фронта) против централов. И второе — для того, чтобы не позволить большевикам установить свой порядок здесь.

Про очистку от большевиков

Стоит отметить, что как Российская империя, так и Румыния тогда воевали на стороне Антанты в Первой мировой войне и были союзниками. Тогда как большевики действовали на тот момент в интересах Германии и центральных держав, потому что большевистская революция произошла с их подачи. Уже впоследствии большевики начали отыгрывать свои собственные интересы.

— Что очень интересно, в момент, когда Молдавская Демократическая Республика призвала румынскую армию, население Гагаузии, то есть Южной Бессарабии, приняло это решение [негативно], и против румынской армии было сопротивление многих населенных пунктов: и в Кубее, и в Кириет-Лунге, и в других местах. Были встречены румынские войска определенными военными формированиями, которых вооружали большевики. Три поколения гагаузского народа уже как бы жили в царской России, и они хотели остаться в царской России.

Критика была [со стороны гагаузских депутатов], Михаил Стоянов, например, в момент инаугурации Сфатул Цэрий говорил, что это учреждение сепаратистское, хочет отделиться, «а мы хотим быть в составе России». [Этот момент] оставил определенные следы румынофобии, потому что румынские войска очень жёстко подавили эти очаги большевистской пропаганды и сопротивлений ещё в 1918 г. Кстати, освобождение Бессарабии было полноценной военной операцией, там погибли и военные с румынской стороны, и большевики, но очистили полностью.

<…> Насильственной оккупации как таковой не было. Броштяну, румынский генерал, сказал чётко: «Мы освободили от большевиков, вы делайте дальше, что хотите с республикой». Что молдаване сделали? Они провозгласили свою независимость 24 января, и эта независимость была не только от России и Украины, но и от Румынии. И на тот момент, что очень важно, были несколько взглядов относительно будущего. Были унионисты, которые хотели прямого объединения с Румынией, были те, которые хотели объединения с определёнными условиями. Были и конфедеративы. Был такой депутат Владимир Цыганков, который хотел федерации между Королевством Румыния и Республикой Молдова. Они понимали, что объединение неизбежно, и нужно было сохранить какую-то свою идентичность внутри.

Про вступление в Румынию

— В конечном итоге объединение было решено в Яссах и в Кишинёве после того, как румынское королевство согласилось на 11 условий. Эти условия автономию, сохранение Сфатул Цэрий, внедрение аграрной реформы и права для меньшинств. И, что очень важно, [избирательное право] — Бессарабия его раньше Румынии внедрила, это было определено еще принципами демократической республики. После того как Румыния согласилась, было голосование в Сфатул Цэрий, 86 депутатов из 128 проголосовали «за». Гагаузские депутаты [на голосовании] не присутствовали. После этого был короткий период автономии, и эту автономию Россия большевистская использовала против Румынии. И тогда в ноябре она была упразднена ещё одним голосованием. [В целом] за объединение Молдовы с Румынией голосование было 5 раз. Два раза в 1918 г., в 1919 уже 90 депутатов и 36 сенаторов, избранных от Бессарабии, голосовали повторно в третий раз. Потом оно было утверждено парламентом Румынии и указом короля и все это было оформлено до 1919 года.

И после этого начинается полномасштабный процесс интеграции Бессарабии в состав румынского государства. Это был нелёгкий путь для Бессарабии и для Румынии в целом, было окончание войны. К этому моменту не только Бессарабия объединилась: и Трансильвания, и Буковина. Практически удвоилась территория и население Румынии.

Про мятежи, инициированные СССР

Октавиан Цыку подробнее останавливается на том, как большевики пытались использовать Бессарабию против Румынии, и сравнивает этот процесс с тем, как Россия использовала Донецкую область современной Украины для взращивания сепаратистских настроений, влияя пропагандой на коренное население.

— Советский Союз действовал против Румынии на трёх фронтах. И Бессарабия была краеугольным камнем, скажем так, и не только против Румынии — против Польши и против балтийских государств. Это был такой отголосок мировой революции. Они хотели экспортировать революцию на Балканы и в соседние страны, которые боролись с советским режимом. Но первое, что сделал Советский Союз, — организацию подрывной деятельности внутри Бессарабии. Они любым способом использовали людей, недовольных румынским правительством, для того чтобы свергнуть внутри страны режим и привести к власти большевиков. Это первое.

Второе — это была организация целенаправленная восстаний. Татарбунарское восстание было апогеем, до этого был Хотин в 1919 г. и в Бендерах. Военные организации просто перешли Днестр и попытались захватить власть — и был очень жёсткий отпор со стороны румынской армии. Это был очень тяжелый сектор для Румынии, самая уязвимая граница не только для Румынии, но и для других стран, которые граничили с Советским Союзом.

Татарбунарское восстание было организовано Коминтерном (Коммунистический интернационал — организация, объединявшая компартии различных стран — прим nokta), были в Харькове и в Одессе комитеты по организации. Перевезли через Днестр оружие, вооружали, создали военные отряды именно в местах, где за период тюркского, скажем так, царского периода, были колонизации и румыны были меньшинством. И в этом участвовали, в том числе, гагаузы и русские, и украинцы. Поляки и немцы остались в стороне и, конечно, румынские крестьяне не поддержали. Это была полноценная военная операция, она началась в середине сентября, там был Клюшников организатором, захватили в Татарбунарах (ныне Одесская область — прим. nokta) власть, попытались других сёлах захватить, но со стороны Белгорода и Констанцы подоспела помощь и в конечном итоге этот мятеж был подавлен.

«Это было апогеем борьбы за отсоединение Бессарабии»

— Это было последним моментом, и советская историография это признавала, апогеем борьбы за отсоединение Бессарабии. Интересно, что во время революции всплыла идея Молдавской Советской Республики, и это была третья стратегия Российской империи против Румынии — создание молдавской идентичности. То есть они создали Молдавскую Советскую Автономную Республику в Украине с намёком на то, что эта республика впоследствии должна объединиться с Бессарабией и создать Молдавскую Советскую республику.

Что самое интересное, когда Советский Союз понял, какую опасность представлял собой Гитлер и нацистская Германия, они вошли в так называемую коллективную безопасность, Лигу Наций, подружились с Западом — и тогда вот вся эта пропаганда исчезла. То есть в 1934 году Румыния и СССР возобновили отношения, но это не означало конец пропаганды внутри Румынии, потому что уже посольство являлось очагом создания коммунистического движения в Румынии и дестабилизации Румынии, как [мы узнали] впоследствии в 1940 и 1941 г., когда было рассекречено всё, что связано с деятельностью советского посольства в Румынии.

«За счёт румынизации образования произошло преобразование гагаузского народа»

Историк рассказывает, как межвоенный период отразился на культурном подъеме гагаузов.

— Румынский период — единственный период истории гагаузов, когда почти все гагаузы жили в одном государстве. <…> Во время румынского правления происходит рост гагаузского населения на 75%, то есть получается, что 58 тыс., которые были в царское время, стали почти 98 тысячами в румынское. За счёт чего это произошло? Первое — это, конечно, естественный рост, а второе — из-за того, что в отличие от царского периода в румынском периоде происходит национальное возрождение гагаузской идентичности. Это [происходило во многом благодаря деятельности], которую вёл Михаил Чакир. Но не только — это вообще связано с повышением уровня грамотности, потому что до румынского периода почти 98% женщин и 92% мужчин были безграмотными.

И Румыния ввела обязательное и всеобщее образование, закон 1924 года предусматривал образование с 6 до 16 лет, создание школы в каждом селе, формирование учителей. Причем те учителя, которые работали в Гагаузии, в Буджаке получали пособие на 50% больше, а те, которые оседлали, получали 10 гектаров земли. И этот процесс ликвидации безграмотности пошёл на пользу. За счёт румынизации образования произошло преобразование гагаузского народа, потому что через румынскую культуру они осознали, что такое гагаузский национализм. Именно в этот период появляется первая история гагаузов, изданная в 1934 году Михаилом Чакиром, появляется первый словарь в 1938-м, появляется первая Библия, переведенная на гагаузский язык.

Про Турцию и расцвет гагаузской интеллигенции

— Вообще мы говорим о гагаузской идентичности как отличительной от болгарской, румынской и российской, потому что в этот период мы наблюдаем становление гагаузской идентичности. Это не было против Румынии как таковой, происходит необычный процесс. Впервые за свою историю гагаузы открывают свою историческую родину — это Турция, и Турция начинает играть очень важную роль, как и сейчас, уже в современной Республике Молдова. Вообще по переписи не признавался гагаузский язык, в 1930 году был турецкий язык, и как таковой процесс был тюркизации гагаузов — и по договору с Румынией это был процесс для того, чтобы каким-то образом отдалить гагаузов от «русского мира», как мы говорим в данном моменте, потому что эти же проблемы были и тогда.

В 1931 году появляются в Комрате первые классы с обучением на турецком языке, и первые 40 гагаузских молодых людей начинают обучаться в университетах в Турции — так же, как впоследствии было с молдаванами после распада СССР, когда мы впервые пошли учиться в румынские вузы. И за счёт этого происходит вот это национально-культурное возрождение, и оно является, наверное, самым важным моментом.

Уровень грамотности повышается очень сильно, в то же время мы наблюдаем рост и влияние определенных гагаузских интеллектуалов даже в румынской среде. И Макриш, и Бырлэдяну, и Топчу, и другие люди на уровне академии наук, в политической сфере, в инженерной, в фольклоре, и этнографы, и историки, и художники. И поэтому, наверное, настолько жёстким был 1940 год для Гагаузии, потому что советскому режиму нужно было обезглавить Гагаузию и Бессарабию от национальных элит и от культурных элит, которые были связаны с румынским периодом.

Про румынизацию

Вернемся к румынофобии среди гагаузского и молдавского населения и чем она была обоснована. Как уже говорилось, в первую очередь — демонизацией Румынии пропагандой в советский период. Но не только.

— Ещё было каким-то образом насильственное образование, то есть в школах били, это было очевидно, и все знали об этом. Также есть такие моменты, в своем селе я нашел. 90% гагаузов, как и бессарабцев, крестьянами были. Они своих детей не отдавали в школу, потому что отправляли их на полевые работы. Тогда румынское государство внесло часы работы на пользу сообщества. Если ребёнок не был в школе шесть часов, то родители работают на пользу села шесть часов. И крестьяне поняли, что им невыгодно, и отдавали детей в школу. И, конечно, гагаузы не понимали румынский язык, было много протестов относительно приезда румынских учителей. Со временем это прошло.

[По поводу] «насильственной ассимиляции». Например, мы, историки, уже смеёмся над статистикой Шорникова и историка из Гагаузии Степана Болгара. Они говорят, что по переписи 1930 г. где-то 5000 гагаузов были признаны румынами по переписи в Комрате. Но если [посмотреть], вообще в Комрате в 1930 году было 2000 румын. Это был единственный гагаузский город в Румынии, в тот период 63% жителей были гагаузами. То есть понятно, что было кому-то на пользу показать эту ассимиляцию. Где произошла ассимиляция гагаузов, так это в румынских сёлах. Вот как Башкалия, например, где было много гагаузов, они превратились в румынов, потому что большинство населения были румынами, но это произошёл естественный процесс, который происходил и с болгарами, и с украинцами.

Про Железную гвардию

Что касается сепаратистских настроений, как говорит Цыку, действительно, некоторые гагаузы поддерживали советскую идеологию, но их было немного.

— Из-за того, что была аграрная реформа, они имели где-то 3-7 гектаров, и крестьянин был заинтересован в своей собственности. Но самое парадоксальное — это привязанность гагаузов к праворадикальным движениям в Румынии: так называемым Легиону Архангела Михаила и Железной гвардии. Вот представьте себе, что в Вулканештах 60% голосов были за Железную гвардию, и Корнелиу Зеля Кодряну, лидер этого движения, появлялся здесь, в Чадыр-Лунге в 1933 году. Железная гвардия вообще была радикальной ортодоксальной мистической организацией, которая имела очень много голосов в Румынии, собственно, и они просто [манипулировали] религиозностью гагаузов.

И второе — они спекулировали о трудностях румынского правления здесь. И поэтому так получилось, что из-за того, что румынское правительство начало борьбу с легионерами, с Железной гвардией, под это попали и гагаузы, потому что она была [объявлена] вне закона в 1933-34 гг., потом в 1938-39 гг. И некоторых гагаузов преследовали, потому что они были членами, сторонниками Железной гвардии. Кстати, последние были подавлены или убиты и депортированы уже советским режимом. Быть легионером в советский период было [очень опасно].

Про первую миграцию гагаузов

— И этот процесс очень интересный, потому что в целом за очень короткий период Румыния добилась лояльности гагаузского народа. И мы это замечаем ещё и по тому, что основная часть гагаузского народа влилась в политическую жизнь Румынии. Они получили впервые право голоса, получили впервые право образования, а что самое не важное — это свобода передвижения. И это привело к тому, что впервые гагаузы познали, что такое миграция. И первые гагаузы просто сбежали за Днестр, [которые видели в России «рай»]. Другие направления — это Бразилия, Аргентина, Южная Америка, <…> ну и, конечно, Турция.  

И так получилось, что сформировалась какая-то определённая гагаузская диаспора за рубежом, и это сыграло, конечно, важную роль, в том числе в утверждении гагаузской идентичности. Я считаю, что это самый главный момент. И я закончу, наверное, тем, что румынский период, помимо всего, что в нем было плохого и хорошего, просто спас гагаузов от советского террора. Не было голодомора, не было репрессий, гражданской войны, не было большого террора. Представьте, что за год, в 1936-37 гг. было убито 750 тыс. человек. Это получается, что по 1700 человек в день расстреливали НКВД Ежова. Ежовщина — это было самое страшное.

Всего этого мы избежали, были полноценной частью Европы. Это был первый момент становления гагаузского этноса с культурной, национальной точки зрения и, в том числе, с европейской точки зрения — как полноценного европейского народа. Поэтому 1940 год был очень жёстким, и установление коммунистического режима оказало губительное влияние на менталитет гагаузского народа.

nokta