Тофилат объяснил, почему не стоит бояться, что Россия «перекроет газ»

Эксперт в области энергетики сообщества WatchDog Серджиу Тофилат рассказал про взаимоотношения «Газпрома» и «Молдовагаза», в каком сейчас состоянии российская компания и есть ли риски, что Россия создаст в Молдове энергетический кризис. Перед вами — текстовая версия этого интервью в эфире nokta.

И снова — про бесплатный газ

В эфире «Цены свободы» эксперт сообщества WatchDog Сергей Тофилат комментирует новые обещания беглого олигарха Илана Шора — о поставке бесплатного газа всем жителям Молдовы до 1 декабря.

— Тенденция, на самом деле, интересная. Сначала газ был [на словах] по 12 [леев] в апреле 2023-го, потом по 10 в ноябре 2023-го, потом по 6 леев, а сейчас бесплатно. Ну я предлагаю еще немного подождать, когда у нас там следующие выборы: парламентские в следующем [году]? Ну тогда, может быть, еще и с доплатой [будет обещать]. Че торопиться? Можно еще поторговаться.

<…> Давайте посмотрим по цифрам. Потребление газа в Молдове — порядка миллиарда кубометров в год. Ну плюс-минус, зависит, насколько холодная зима. Сегодня цена на рынке — где-то 450 долларов за тысячу кубов. Плюс доставка до Молдовы — ну, по крайней мере, еще 50 долларов. Пускай будет 500. Значит, только на закупку этого газа требуется 500 млн долларов. Хорошо. Этот газ же надо доставить до границы по трубам, по газопроводам, до потребителя. Ну расходы на передачу и распределение газа — это еще 250 млн долларов в год. Итого 750 млн долларов.

Я стесняюсь спросить: а кто готов покрыть такого рода расходы и в каких целях? Просто так выкинуть на ветер 750 млн долларов? Ради чего? Какая выгода? Чем нам придется потом заплатить? Чтобы наших детей забирали на фронт? Я не думаю, что это равноценная сделка. Какая-то, наверное, маленькая категория населения, у которого нет здравомыслия, может верить в такие сказки. Но опять же бесплатный сыр только в мышеловке. Если кто-то верит, что можешь не работать и получать зарплату — ну, пускай верит.

«Я не думаю, что Путин готов закрыть газ для Левобережья»

Тофилат отвечает, остались ли у России какие-то элементы энергетического шантажа Республики Молдова на сегодняшний день.

— У нас есть технические вопросы по поставке электричества, если не будет работать Молдавская ГРЭС. Потому что единственная линия, которая нас соединяет с Румынией и с европейским энергорынком <…> проходит через Левобережье. В принципе, там какие-то возможности отключить линию есть, но даже при таком раскладе мы без света не останемся. Может быть, там в пиковые часы будет дефицит. Но эта зависимость взаимная, потому что без того, чтобы поставлять электричество на правый берег, Левобережья не может существовать. Вся их экономика и так называемая независимость держится на том, что газ получают «бесплатно» (ну, у нас долг накапливается), из него вырабатывают электричество, которое нам продают. Без этого они не могут существовать. Поэтому зависимость это взаимная, но Молдова ведет работу по искоренению этой зависимости — строит линию Кишинев — Вулканешты.

По проекту до конца 2025 года она должна быть достроена. Работы идут в срок, там процесс длительный, и экспроприация, выкуп земельных участков, и прокладка кабелей, и установка башен. Работа идет по плану. Возможно, могут быть какие-то незначительные задержки, это никак не влияет на суть процесса. Будет она готова в декабре 25-го или в январе 26-го, от этого ничего не изменится.

<…> К сожалению, взаимоотношения с Российской Федерацией в вопросах поставки газа — это больше вопрос политический. То есть газ используется как оружие, и не только против Молдовы, а против всего Евросоюза. Путин решил поиграть, пошантажировать, и мы видим в итоге, что получается — «Газпром» превращается в банкрота. Газ они нам отключить не могут. Ну могут попытаться как-то испортить нам настроение с электроэнергией, но я сильно сомневаюсь. Потому что это больше всего ударит по левому берегу. [Потому что] Путин говорит о том, что «русские своих не бросают», это их зона влияния.

<…> Если Путин отключит газ, то, получается, он проявит слабость. То есть [тем самым] он бросает на произвол судьбы этот регион и жителей. Мы же слышим, как выходит Захарова или Лавров и говорит, сколько там тысяч российских граждан находится (хотя у тех людей по 3-4 гражданства разных: Молдова, Румыния, Болгария и так далее). Поэтому я не думаю, что Путин готов сейчас проявить слабость и закрыть газ для Левобережья. Он этим ничего не добьется, кроме как создаст гуманитарный кризис на левом берегу.

Да, это будет проблема Республики Молдова, но она открывает возможность по мирному воссоединению страны. Мы же видим, как помогают и европейские страны, и другие партнеры, в особенности США, Украине давать отпор путинской агрессии. Поэтому, я думаю, мы вполне впишемся в эту программу помощи, и никто нас в беде не оставит.

«“Газпром“ стал жертвой путинского шантажа против Евросоюза»

Сергей Тофилат также комментирует, что сейчас происходит с российским «Газпромом», которому теперь приходится рассчитывать только на китайский рынок.

— «Газпром» стал жертвой путинского шантажа против Евросоюза. Путин думал, что он может поиграться с газовой дубинкой. Мол, вот мы сейчас отключим газ европейцам, и они сразу же отменят санкции. Ну, не получилось. Если посмотрим по цифрам, в 2019-м году «Газпром» поставил на европейский рынок 180 млрд кубометров газа. За 2023-й год они поставили около 30 млрд — в 6 раз меньше. Попытка заменить европейский рынок поставками газа в Китай ничем не увенчалась, поскольку той существующей трубе «Силы Сибири», ей еще предстоит выйти на проектную мощность около 35 или 38 млрд кубов.

То есть даже рядом не стоит с объемами газа, которые «Газпром» поставлял в Европу. И цена значительно меньше. В прошлом году она была в районе 270 долларов, что-то около того — по данным китайской таможни. Но себестоимость, чтобы хотя бы вернуть инвестиции в этот газопровод, то, что анонсировал «Газпром» еще 10 лет назад, — это 350-400 долларов. То есть, когда министр энергетики Новак говорил о том, что это некоммерческий проект, он имел в виду, что «Газпром» от этого не то что не зарабатывает, он теряет деньги.

И мы в итоге видим финансовую отчетность «Газпрома». Они за прошлый год получили убыток более 600 млрд рублей. Ну, стоит добавить, что Путину нужны деньги на войну, поэтому он всячески выкачивает деньги из госкомпаний, увеличивая налоги, заставляя их перечислять какие-то дополнительные деньги в бюджет. Но кроме этого ситуация еще сложная у «Газпрома» в связи с тем, что он не исполнил обязательства по долгосрочным договорам, не поставил газ, прекратил поставки газа европейским компаниям. И сейчас против «Газпрома» исковые предъявления — около 20 млрд евро. То есть, помимо того, что у них финансовое состояние очень плохое, им еще придется в будущем выплачивать огромные штрафы.

«Мы должны думать о своей безопасности, чтобы не оставить людей без газа»

При всём при этом «Газпром» по-прежнему является главным акционером «Молдовагаза». Насколько это важно для энергетической безопасности Молдовы?

— Доля «Газпрома» в «Молдовагазе» ни для кого-то не представляет интереса, — отвечает Тофилат, — По одной простой причине, что стоимость активов «Молдовагаза»  негативная. То есть, если завтра продать все имущество «Молдовагаза» (по балансу это около 700 млн долларов), то прежде всего придется погасить долги, которые больше 10 млрд. То есть, если кто-то завтра купит акции «Газпрома» «Молдовагаз», им еще придется доплачивать и рассчитываться по долгам. Поэтому я не вижу, для кого это может быть интересно сейчас на данный момент.

Тофилат рассказывает, как сильно «Газпром» может влиять на принятие решений в «Молдовагазе».

— Ну, когда у «Газпрома» находится в собственности 50% акций и в «Молдовагазе», и в доверительном управлении доля Приднестровского региона — еще 13,4%, то есть [в сумме] 63,4%, то мы понимаем, что доля влияния «Газпрома» значительна. Опять же в вопросах касательно газового долга или других таких щепетильных вопросах решения принимаются даже не в «Газпроме», а в Кремле. Поэтому, допустим, в нашем взаимодействии с «Газпромом» в тех вопросах, которые не касаются разногласий между Кремлем и Кишиневом, мы прекрасно находим общий язык, потому что они тоже понимают, что компанию надо развивать.

И когда вопрос заходит о каких-то там более тонких материях, где решения принимаются в других кабинетах, мы стараемся не влезать в эти дела. Ну, допустим, урегулирование вопроса газового долга или поставки газа в Приднестровский регион. Мы понимаем, что эти вопросы политические в большей степени, меньше экономические, потому что там «Газпрому» поставили задачу не заниматься бизнесом, а продвигать интересы Кремля. В любом случае, мы должны также просматривать недружественные действия со стороны представителей «Газпрома» по указке Кремля, по собственной инициативе.

То есть мы должны думать о своей безопасности, чтобы не оставить людей без газа. Поэтому, если будут какие-то желания заблокировать какие-то решения (вот мы сейчас, допустим, выбираем новое правление «Молдовагаза»), если «Газпром» не будет придерживаться положений устава, мы должны иметь запасной план. Это касается назначения внешнего управления, пока мы не договоримся и не назначим новое правление. То есть это внесение изменений в законодательство. Допустим, на уровне Европейского союза есть регламент, который вообще запрещает гражданам Российской Федерации занимать руководящие должности в объектах критической инфраструктуры: энергосети, газопроводы, вот в этом плане.

«Право собственности — это святое»

Эксперт рассказывает, почему нельзя просто создать новую компанию взамен «Молдовагаз».

— Одна треть сетей распределения находятся на балансе «Молдовагаза», две трети были построены, когда собирались деньги у людей, когда примарии выделяли бюджет. В принципе, с этим вопросом еще придется долго разбираться, поскольку надо провести инвентаризацию, оценку всего этого имущества. Это, на секундочку, 964 населенных пункта, в том числе 40 городов, где нужно провести инвентаризацию. За сколько времени мы это сделаем? Ну, дай бог, через года 3-4. Понимаем, что завтра мы этот вопрос не решим.

Что касается сетей, которые находятся в собственности «Молдовагаза», я думаю, что это вопрос частной собственности. То есть, например, когда кто-то говорит о национализации, это имеет очень серьезные последствия. Ну, представим себе, любой другой бизнес подумает: «а куда вложиться мне? В Молдову? А, мы там слышали, что для определенных клиентов (дружеских, недружеских — неважно) государство национализировало их собственность». Как на это посмотрят? То есть право собственности — это святое, это на уровне Конституции, поэтому с этим надо быть очень и очень осторожным. Ну, есть другие инструменты, необязательно приходить к радикальным мерам.

nokta