Сколько денег Гагаузия потеряла из-за Шора | Nokta Live TEXT

Еще и года не прошло, как Шор захватил власть в Гагаузии, а уже отбросил ее экономику на 4 года назад. В регионе сокращаются доходы от налогов, снижается деловая активность, Исполком не участвует в грантовых программах и запрещает примарам привлекать гранты, а бизнес из Гагаузии уходит. Всё это — только начало, считает ведущий своей авторской передачи Михаил Сиркели. Читайте текстовую версию этого выпуска.

«Гагаузия — единственный регион в стране, где налоговые поступления сокращаются…

— Сегодня мы поговорим о том, как Гагаузия остается без денег из-за Шора. На этой неделе Министерство финансов опубликовало первые данные об исполнении местных бюджетов с января по май 2024 года, то есть за первые 5 месяцев текущего года. Оказалось, что в Гагаузии ситуация совсем не радужная. На фоне того, что в остальных районах Республики Молдова поступления в местные бюджеты от различных налогов и сборов увеличились на 14%, в Гагаузии наблюдается резкое снижение. 

Исходя из данных, представленных Министерством финансов Республики Молдова, в автономии сократились поступления в центральный бюджет по подоходному налогу с юридических лиц или, иными словами, налогу на прибыль. 

По данным депутата Народного собрания Гагаузии Александра Тарнавского, динамика поступлений в центральный бюджет автономии от этого вида налога выглядит следующим образом. В 2021 году с января по май поступило 43 миллиона, в 22 году — 110 млн, в 23 году — 146 млн, а в 2024 году — 78 млн. Таким образом, с января по май текущего года поступления от этого вида налога по сравнению с аналогичным периодом прошлого года упали на 46,5%. Следует отметить, что подоходный налог с юридических лиц — это основной источник собственных доходов в бюджет АТО Гагаузия. В структуре собственных доходов автономии доля этого налога составляет более 60%. 

Гагаузия — единственный регион в стране, где налоговые поступления сокращаются. По мнению Тарнавского, «такие данные свидетельствуют о сокращении деловой активности в Гагаузии и снижению налогооблагаемой базы в контексте частичного ухода субъектов предпринимательства из-под юрисдикции Гагаузии из-за кризиса по возмещению общегосударственных налогов».  

И тут сразу возникает вопрос: а что случилось в Гагаузии, что она стала самым отстающим регионом Молдовы по этому показателю в 2024 году? И самое главное: почему поступления от основного налога в структуре собственных доходов Гагаузии сократились почти на 50%? Самый простой и правильный ответ — Гагаузия была захвачена Шором. Но давайте раскроем скобки, чтобы развенчать возможные мифы, которые может распространять шоровская пропаганда в ответ на этот простой и очевидный вывод. 

…и единственный, где НДС остается в бюджете»

— Первый миф: в этой ситуации виноват Кишинев. Это, безусловно, не так. Сокращение поступлений в бюджет Гагаузии от налога на прибыль связано с ситуацией, которая возникла вокруг налога на добавленную стоимость. Все помнят, что в прошлом году Парламент принял поправки в Налоговый кодекс, исходя из которых возмещение НДС для экономических агентов из Гагаузии должно было осуществляться из бюджета АТО Гагаузия.

Аргумент авторов этого законопроекта заключался в том, что поскольку НДС, собираемый на территории Гагаузии, поступает в бюджет автономии, то экономическим агентам из Гагаузии он должен и возмещаться из бюджета автономии. Официальной причиной для такой инициативы авторы назвали желание обеспечить справедливость для всех районов. По словам авторов, Гагаузия — единственный регион, где НДС остается в местном бюджете, но при этом НДС экономическим агентам в Гагаузии возмещается из центрального бюджета Республики Молдова, который формируется из налогов, поступающих со всех граждан страны. 

По моему личному мнению, причина заключалась в том, что власть в Гагаузии захватила группировка Шора и авторы этой инициативы хотели, чтобы в распоряжении этой группировки на территории Гагаузии оставалось как можно меньше бюджетных средств. Этот закон был опротестован в Конституционном суде группой депутатов  Парламента и Народным собранием Гагаузии. Впоследствии Конституционный суд его отменил. Теперь НДС для экономических агентов из Гагаузии возмещается из центрального бюджета Молдовы, как и раньше. 

Казалось бы, все должно вернуться на круги своя и поступления в центральный бюджет Гагаузии должны быть на том же уровне и даже увеличиваться. Но почему же тогда сократились поступления от налога на прибыль почти вполовину, и при чем здесь кризис вокруг НДС, который мы наблюдали в конце прошлого и  начале текущего года? Давайте обо всем по порядку.

Как бизнес уходил из Гагаузии

— Итак, сначала власти Гагаузии отказались возмещать НДС гагаузским предприятиям из бюджета автономии, хотя после принятия этого закона обязаны были его применять как минимум до решения Конституционного суда. Тогда главным лицом, коммуницирующим от имени Гагаузии был Дмитрий Константинов. И Константинов в лучших традициях рэкета 90-х показал, что он воспринимает бюджет Гагаузии как собственные деньги. Как будто бюджет автономии — это его собственность, а не наши с вами налоги. Исполком и Народное Собрание тогда даже не пообещали никакой помощи от их любимого мецената. Власти Гагаузии никак не успокоили бизнес, не пообещали разработать какой-то план по поддержке предпринимателей. В общем, они не произнесли те правильные слова, которые политики обычно произносят в таких случаях. Они сказали: «мы ничего возмещать не будем, мы не согласны с принятым законом», но, что делать бизнесу — не сказали.

Когда предприниматели поняли, что они теряют миллионы леев из-за того, что региональные власти не собираются возмещать НДС, они стали менять свои юридические адреса и регистрировать их в соседних районах, для того чтобы гарантировано получить НДС к возмещению. Вместо того, чтобы успокоить бизнесменов и остановить исход бизнеса из Гагаузии, представители Шора в Исполкоме и НСГ стали обвинять бизнес в отсутствии патриотизма и при этом опять же не пообещали, что решат их проблемы. Что, с моей точки зрения, наоборот убедило бизнес в том, что они поступают правильно, уходя из Гагаузии. 

И в этом контексте возникает другой вопрос: почему эти предприятия не вернулись в Гагаузию после того, как закон был отменен и НДС снова стали выплачивать из центрального бюджета страны? Об этом свидетельствует тот факт, что почти на 50% сократились поступления от подоходного налога с юридических лиц. Они не вернулись, судя по всему, потому что их насторожило поведение региональных властей и показало им, что бизнесу безопаснее уйти из Гагаузии, чтобы не попадать в такие передряги в будущем. 

«Шор отбросил Гагаузию на 4 года назад»

— По мнению Тарнавского, снижение поступлений от подоходного налога почти на 50% свидетельствует о снижении деловой активности. Снижение деловой активности выражается в том, что предприятия вкладывают меньше денег в развитие бизнеса, привлекают меньше инвестиций и создают меньше рабочих мест, из-за чего не увеличивается налогооблагаемая база. И это является самым ярким и красноречивым свидетельством того, что с приходом Шора в Гагаузию дела в автономии резко ухудшились.

Это очень сильно контрастирует с тем, о чем нам кричат шоровские горлопаны, которые день и ночь пытаются нас убедить в том, что жизнь при Илане Шоре в Гагаузии станет лучше. Как мы видим, бизнес в это не верит. В отличие от горлопанов Шора и самого Шора, бизнес не кричит, а делает. Если бизнес уходит из Гагаузии и сокращает свою деловую активность здесь, значит, бизнес не верит в предсказуемость и стабильность ситуации в Гагаузии, а соответственно, боится, что его вложения в Гагаузии находятся не в безопасности. И, для того чтобы обезопасить свой бизнес и деньги, предприниматели предпочитают в Гагаузию не возвращаться. Бизнесу не нужны сказки про Гагаузию мечты, предпринимателям нужны гарантии того, что власть будет выполнять перед ними свои обязательства и не мешать им развиваться. 

Но вместо того, чтобы наладить диалог с бизнесом и попытаться убедить экономических агентов не уходить из Гагаузии и не сокращать свою деловую активность, первый замбашкана Илья Узун обвинил гагаузских бизнесменов в предательстве. Более того, этот же Илья Узун начал угрожать им за то, что они пошли на встречу с премьер-министром Молдовы Дорином Речаном. 

То, что бизнес уходит из Гагаузии — очень плохо. В отличие от шоровских горлопанов, бизнес приносит пользу, создает рабочие места, платит налоги, способствует развитию Гагаузии. И сокращение налоговых поступлений свидетельствует также о сокращении потенциала Гагаузии расти и развиваться дальше. Судя по поступлениям налога на прибыль, Гагаузия отброшена на 4 года назад. Иными словами, приход Шора в Гагаузию отбросил нас на 4 года назад — и, судя по всему, ситуация будет только усугубляться. 

«Бездари Шора даже не пытаются привлечь гранты на развитие Гагаузии»

— Еще один очень интересный показатель: в бюджете Гагаузии на 2024 год было заложено НОЛЬ леев из такого источника доходов как гранты. Представьте себе, мы живем в Республике Молдова, которая официально начала переговоры о вступлении в Европейский союз. С каждым годом ЕС и другие международные партнеры увеличивают помощь на развитие Молдовы в виде грантов. И при всем этом бездари Шора, которых даже он уже не называет профессионалами, даже не пытаются привлечь гранты на развитие Гагаузии.

Ну, а с другой стороны, мне очень сложно представить, как Евгения Гуцул, или ее замы Узун и Петров, который вообще находится под санкциями ЕС, привлекают грантовые средства в Гагаузию. Это ж надо написать проект, составить смету, обосновать важность и необходимость этого проекта, убедить донора в том, что проект заслуживает финансирования. Кто из ставленников Шора в Исполнительном комитете Гагаузии или в Народном собрании вообще на это способен? 

Можно сколько угодно не хотеть евроинтеграции, но нельзя отрицать тот факт, что наши города и села могут развиваться только при поддержке Европейского союза и других западных партнеров. Чтобы развиваться в том темпе, в котором тот же Комрат сегодня развивается, даже при том, что это еще не самый бурный рост, нужно как минимум 50 млн леев в год. И то, это очень медленное развитие. А для быстрого развития нужны десятки миллионов евро в год — это просто для решения проблем с канализацией, очистными сооружениями, дорогами, не говоря о строительстве парковых зон и т.д.

«Много дорог построила фотография Гуцул с Путиным в Гагаузии?»

— А кроме Комрата есть Чадыр-Лунга и Вулканешты, которым нужно примерно столько же, и еще десятки сел, которым тоже нужны деньги на развитие. Никакой Шор и никакая Россия не смогут обеспечить Гагаузию такими средствами. Да они и не собираются этого делать. Они кормят нас фотографией Гуцул с Путиным. И что, много дорог построила эта фотография в Гагаузии? Или, может, какую-то школу отремонтировала? 

Шор и его горлопаны говорят о пресловутом «Гагаузлэнде» как об уникальнейшем инвестиционном проекте, который якобы обеспечит развитие Гагаузии. Какой экономический прорыв может быть от объекта, который будет оказывать услуги бесплатно, ведь именно так они обещают? Сколько налогов этот объект будет отчислять в бюджет Гагаузии или в бюджет Конгаза? Откуда будут платить зарплаты сотрудникам и откуда будут брать деньги на содержание этого объекта?

И опять таки если эти зарплаты будут платить в конверте, значит, никаких отчислений местный бюджет не получит, не говоря уже о социальных гарантиях в виде медстраха и пенсионных отчислений для людей, которые там будут работать. Какой смысл от таких инвестиций? Ну, допустим, Конгаз как село получает инфраструктуру в виде тротуаров и фонариков на территории «Гагаузлэнда», и что дальше? Судя по обещаниям Шора, это единственное, что получит Гагаузия. Никаких аналогичных проектов в других местах они внедрять не собираются. Или кто-то еще ждет открытие аэропорта в Чадыр-Лунге? 

«Шор хочет создать иллюзию, что он единственный источник развития Гагаузии»

— Уже сейчас ясно, что Гагаузия от захвата власти Шором теряет серьезные деньги. И это гораздо больше, чем инвестиции в пресловутый «Гагаузлэнд». Ну сколько может стоить его строительство: миллион евро, ну, максимум, два? Это в лучшем случае 40 млн леев. По итогам первых пяти месяцев 2024 года Гагаузия потеряла в два раз больше в виде сокращения поступления в региональный бюджет. И это прямой результат прихода Шора в Гагаузию. Причем речь только о сокращениях поступлений от подоходного налога с юридических лиц. 

Кроме этого, Гагаузия потеряла от того, что сюда не идут гранты в том объеме, в котором они шли. И причина не только в том, что среди шоровцев в Гагаузии некому привлекать гранты. Тот факт, что там нет таких людей, это неспроста. Шор умышленно не продвинул таких людей в Исполком, и его Исполком умышленно, с моей точки зрения, не заложил ни лея на гранты. Почему? Потому что Шор хочет создать иллюзию, что единственный источник развития Гагаузии — это он.

Более того, изменения закона о контрибуциях также были введены неспроста, для того, чтобы ограничить возможности гагаузских примарий привлекать гранты. Без контрибуций невозможно привлекать гранты на развитие инфраструктуры. Контрибуция — обязательный  вклад местных сообществ в реализацию проекта, как правило, подобные вклады варьируют в пределах 20% от общей суммы проекта. И если речь идет, например, о проекте на сумму 10 млн леев, то местная контрибуция должна быть как минимум 2 миллиона. А если сумма проекта больше, то и контрибуция больше.

У примарий, особенно сельских, нет денег для обеспечения контрибуций в таких размерах. Такие деньги есть у Исполкома Гагаузии. И до прихода Шора Исполком выделял примариям необходимые суммы для внесения своих контрибуций. Теперь эта возможность закрыта, таким образом Шор лишил примаров, особенно сельских, возможности привлекать гранты от западных партнеров и развивать города и села. Для чего? Для того, чтобы те незначительные вложения, которые делает Шор, выглядели внушительными. 

«Шор поимел Гагаузию»

— Фактически, Шор взял Гагаузию в заложники. Изгнал бизнес. Лишил примаров возможности привлекать средства на развитие в виде грантов, чтобы они сидели и ждали от него подачки. Шор никогда не сможет компенсировать даже 10% того, что потеряла Гагаузия с его приходом. Да он и не собирался этого делать. Тем более этого не собиралась делать Россия, чьи интересы он представляет. По большому счету, ему плевать на Гагаузию, он сидит в Москве и решает свои проблемы. Гагаузия ему нужна для дестабилизации Молдовы, а не для того, чтобы превращать её в «край мечты». Вряд ли те, кто голосовал за Шора, ожидали такой исход и так быстро. 

Сторонники Шора думали, что они поимеют всех: и Кишинев, и международных партнеров, и Шора. В итоге Шор поимел Гагаузию. Те, кто способствовал приходу Шора, наверное, и не задумывались о таких последствиях. Наверняка думали, что международные партнеры и дальше будут выделять гранты Гагаузии, бизнес и дальше будет отчислять налоги в бюджет, все останется как было, а они в придачу получат и «Гагаузлэнд», и хорошие зарплаты в конвертах, и газ по 10 леев, и другие обещанные плюшки.

На деле оказалось, что бизнес уходит из Гагаузии, грантов поступает все меньше — и не столько потому, что международные партнеры меньше выделяют, сколько потому, что Шор ограничивает возможности примарий привлекать гранты. Что не в последнюю очередь влияет и на деловую активность. Гранты — это инвестиции и новые проекты, это рабочие места, вложения, закупка оборудования, товаров и услуг, развитие в целом, что и способствует развитию деловой активности, которая, по словам Тарнавского, падает в Гагаузии. 

Шор поставил тупиц у руля Гагаузии, которые не смогли коммуницировать с бизнесом и убедить его не уходить из региона. Они не в состоянии и не хотят привлекать гранты, при этом ограничивают и других в привлечении грантов. Грантов нет, рабочие места сокращаются, доходы от налогов падают — и это только начало. Еще и года не прошло, как Шор захватил власть в Гагаузии. А что же будет дальше? 

nokta live